Особый путь России: как жить и работать в условиях закрытой экономики?

Какие пути развития есть у экономики страны? В каких сферах можно ожидать значительный рост?

Российским чиновникам, бизнесу и обществу предстоит освоить одно из сложнейших искусств – жизни и работы в условиях фактически закрытой экономики после тридцати лет открытых рынков. Любые аналогии с Ираном, Кубой и Северной Кореей здесь не работают, равно как и параллели с поздним СССР – у России будет, как всегда, особый путь, научиться которому, увы, не у кого.

Всего за десять месяцев российский бизнес оказался в уникальной для мирового капитализма ситуации: самое большое количество введенных против одной страны санкций в истории, масштабный разрыв логистических связей, уход иностранных игроков и последовавшие за этим процессы даунбрендинга и дауннейминга оставленных компаний.

Научиться, повторюсь, действительно не у кого. Да, что-то похожее было в свое время в Иране, однако тогда мир был совсем другим. Научиться у самих себя тоже не получится: да, в СССР была закрытая экономика, но, во-первых, плановая, а, во-вторых, люди, которые это помнят и знали, как в этом работать хотя бы в эпоху перестроечных кооперативов, практически сошли со сцены.

Свободная масса

Все эти месяцы я вижу ровно два варианта прогнозов. Показательно, что их дают и «люди в теме», и те, для кого бизнес работает – так называемый потребительский рынок и конечные потребители. 

Первый прогноз состоит в том, что страна сгинет в разрухе, технологии откатятся на пятьдесят лет назад, граждане вместо Zara и Gucci начнут дефиле в рванине, а магазинные полки будут снова заставлены исключительно березовым соком в трехлитровых банках. 

Второй – все будет хорошо настолько, что импортозаместительные технологии начнут бороздить просторы вселенной, Zara и Gucci наконец-то освободили место позабытым-позаброшенным алчными владельцами моллов российским дизайнерам и фабрикам из Иваново, Marriott – отечественным же управляющим компаниям пятизвездочными отелями в Сочи. Ну а в каком-нибудь консалтинговом и аудиторском бизнесе, вообще, главное – люди, поэтому смены вывесок в «большой пятерке» и «большой четверке», мол, никто, кроме западных партнеров, и не заметит.

Так, да не так, и с обоими прогнозами есть, как говорится, нюансы. Первый всем известен: прогнозировать сейчас вообще ничего нельзя, но работать не только нужно и придется, но и возможно. Особенно ничего нельзя прогнозировать с разгоняемой все полгода темой импортозамещения, которое во всех сегментах слишком зависит от импортных же технологий, компонентов, а их получение – от отношений с другими странами, зависящими все от тех же ежедневных изменений геополитической ситуации.

Продленный же, похоже, на годы параллельный импорт спасет на какое-то время магазины от дефицита, а граждан – от упаднических настроений «назад в СССР», но вот бороздить просторы импортозамещения всерьез, разумеется, с ним не выйдет. А вот со вторым нюансом интереснее. Если чего точно и добились антироссийские санкции и антироссийская кампания еще несколько месяцев назад, так это усталости и здоровой злости среди тех, кто, возможно, и не лоялен власти, но – остается жить здесь.

Для рынков и производства именно этот фактор может стать решающим, чтобы выманить медведя из берлоги: наш человек очень долго запрягает, но быстро едет, и ни одного способа загнать его обратно в берлогу не существует. И именно на это, чего уж там, у властей в ситуации полузакрытой экономики, теперь немалые надежды.

Внутренние органы

Среди ключевых вопросов для государства и бизнеса сейчас, очевидно, будут и такие: размещение импортозамещающих производств везде, где их можно разместить; строительсто объектов для индустрии гостеприимства везде, где теплее Крайнего Севера; и решение проблем с логистикой, строя новые хабы везде, куда что-то откуда-то едет и привозит. 

Уже за год, по данным SuperJob, запрос на молодых специалистов в промышленности существенно вырос: 65% работодателей готовы принять молодых специалистов. Даже в Москве с ее золотой землей планируется запустить крупный швейный промпарк в районе Царицыно. Конечно, строить заново так долго выносимые из города «грязные» промзоны в Москве никто не будет, однако в Подмосковье, близлежащих областях и Ленинградской области, вероятнее всего, появятся относительно легкие производства.

Для размещения уже давно обсуждаются в том числе склады или бывшие производства тех марок, которые уходят из России (это происходит уже сейчас – некоторые меняют только вывеску и выводят из портфеля транснациональные бренды, а де-факто производят то же самое). 

Здесь, конечно, есть несколько «но»: 

во-первых, далеко не любой склад пригоден для размещения любого же производства, 

во-вторых, по словам складских девелоперов, возникающая вакансия в качественных комплексах пока моментально же поглощается продуктовыми ритейлерами или продолжающими развиваться игроками e-commerce; 

в-третьих, это совсем другой бизнес. 

Однако, например, сборочные или другие легкие производства в складских площадях сделать все-таки можно относительно безболезненно, особенно учитывая поистине глобальные государственные планы по импортозамещению. С учетом изменения логистических потоков производства будут возникать, очевидно, и рядом со старыми-новыми транспортными хабами – например, на Дальнем Востоке, в Сибири и в южных регионах.

Схожая ситуация уже была 14 лет назад, когда в кризис часть новых складов даже класса А в Петербурге и Москве занимались производственными бизнесами, в частности, сборочными. Пока, по оценкам IBC Real Estate, доля производственных компаний, арендующих площадки на складах, невысока – примерно 10-15% от общего объема.

Но их, скорее всего, станет намного больше уже к концу года – в том случае, если некоторая часть девелоперов пойдет на снижение ставок и некоторые «докрутки» по вентиляции, мощностям, возможностям установки специализированного оборудования и пр. Качественные складские комплексы класса А, разумеется, будут заняты производствами в последнюю очередь, но вот площади попроще – уже скоро. 

Кроме того, некоторые проекты могут быть реализованы в формате промышленных кластеров, в том числе, с участием малого и среднего бизнеса. Другой вопрос, что здесь, как нигде и никогда, из-за высоких рисков понадобится участие государства: налоговые льготы, инструменты финансирования, поддержка строительства, а также минимизация бюрократических процедур и работа с чиновниками в формате «одного окна». 

Но вкладываться в итоге будут не только российские игроки, но и китайские: об интересе и выходе на российский рынок компаний из КНР говорят уже их партнеры, а не только мифические эксперты. Через три месяца, например, в Железнодорожном округе Курской области будет запущено производство текстильной обуви с литой подошвой от компании «Восточная дружба» (в учредителях – китайцы). Огромные субсидии обещаны и уже выдаются полгода и Иваново как неофициальному центру легпрома России.

Туризм и шопинг

На втором месте, безусловно, туризм и сопутствующая инфраструктура. Давайте признаемся, что даже при наилучшем из возможных раскладов в геополитике, отдыхать большинству наших граждан в ближайшие пять лет придется даже не на береге турецком, который стал дорог еще во время пандемии, а теперь цены просто улетают в космос. Конечно, турецкая индустрия гостеприимства, в отличие от российской, умеет ловить момент и держать нос по ветру, поэтому тем, кто деньги все-таки найдет, предложат все и сейчас, но большинство жителей России, повторюсь, будет проводить отпуск дома.

Уже завершающийся сезон был назван для российской индустрии гостеприимства уникальным: такого бума внутреннего туризма в стране не было со времен Советского Союза. И это несмотря на то, что, по прогнозам Ассоциации туроператоров России, две основные российские курортные территории в этом году в сумме все равно недополучат туристов: Крым почти на 50%, а Краснодарский край, где все лето был открыт единственный аэропорт в Сочи, примерно на 10%.

Разумеется, нехватка предложения моментально взвинтила цены и уронила сервис, но и вывела на рынок относительно новые для массового туризма направления. Сфера «Туризм и индустрия гостеприимства» получила еще в 2021 году статус приоритетного национального проекта: это позволило и дальше проектно финансировать на льготных условиях новые туристические кластеры. 

Аврал был весь год – от быстрых кемпингов-глэмпингов до быстрого строительства и запуска впечатляющих круглогодичных объектов. Продолжается проект развития Большого Золотого кольца России, запущен курорт по типу Сочи в Дагестане на берегу Каспийского моря, выделено 4 млрд руб. на строительство модульных гостиниц в 19 регионах России, продолжаются масштабные программы по льготному кредитованию гостиничного девелопмента. 

Пока же востребовано было и будет практически все, в том числе, отдых в черте города – парки и даже кемпинги на крыше торговых центров. Последнее вообще может стать для игроков неплохим решением проблем с падением доходов – до санкций и массового ухода арендаторов мало кто из девелоперов и управляющих компаний обращал на тренд внимание, однако теперь нужно зарабатывать любыми способами. 

Будут популярны и новые веломаршруты, туристические тропы и пр. Мы, например, уже участвовали в проекте «Вело1» — первого национального веломаршрута между Москвой и Санкт-Петербургом протяженностью более 1000 км на участке веломаршрута от Яхромского моста до причала «Ударная».

Продолжает «бумить» и туризм выходного дня: все направления, куда можно уехать в пятницу (желательно, на машине или поездом) и вернуться в воскресенье. Мы разрабатывали подобный загородный гостинично-рекреационный комплекс для Миллхаус со спортивно-досуговой инфраструктурой на Озернинском водохранилище в Рузском городском округе Московской области.

Там есть и зона глэмпинга с пирсом, причалом и оздоровительным комплексом, и зоны впечатлений и фитнес приключений со спортивно-досуговой инфраструктурой, а также набережная, слип и эллинг для водных видов транспорта, пляжная зона, амфитеатр, пирс с причалом, вейк парк, ресторан с зоной отдыха и смотровой площадкой. В парковой части экопарка – веревочный парк, площадки, в лесной – веревочный парк, павильон для занятий йогой, а сеть троп состоит из тропинок и дорожек для пеших прогулок, бега, скандинавской ходьбы, катания на велосипедах и электросамокатах. В зимнее время используется как лыжная трасса.

«Бумили», как никогда, в этом году и Москва и Петербург, принявшие рекордное число туристов, однако гостиничный девелопмент и развитие инфраструктурных проектов здесь осложняется дорогим входным билетом. При этом чувствуется очевидная нехватка недорогого качественного предложения: сервисных апартаментов, мини-гостиниц, и вот в это можно попробовать вкладываться, в том числе, непрофильным инвесторам.

Отдельный разговор – пятизвездочные отели, которых также отчаянно не хватает, но в которые в другие времена многие девелоперы просто боялись выходить: слишком высока была конкуренция от аналогичных объектов в других странах. Теперь же в разработке, только по моим данным, находится сразу несколько «высоких» проектов в Москве, Петербурге, Сочи и других крупных городах, потенциально интересных для отдыха, и это – несмотря на уход крупных гостиничных брендов и глобальных управляющих компаний из России.

Географические открытия

Логистическая система страны переживает самую масштабную трансформацию за тридцать лет. Со стороны европейских границ грузы блокируются или просто не доезжают, на грузинской границе – многодневные очереди, а возможные вторичные санкции охлаждают желание работать с российскими компаниями даже игроков из дружественных стран. Все осложняется и банковскими санкциями.

Вероятно, в итоге Москва может перестать быть всероссийским хабом, и складская и логистическая инфраструктура страны будет прирастать регионами, которые становятся теперь основными для доставки. Сибирь, Дальний восток, Урал, Ростовская область и Краснодарский край становятся главными транспортными артериями страны.

Еще одним интересным проектом в условиях полузакрытой экономики, как ни странно, могут стать бондовые склады. В середине августа в России вступил в силу соответствующий закон, а первые пилотные проекты от «Почты России» заявлены к открытию весной 2023-го. Да, пока игрок один и какой, однако представители соответствующих ведомств уже заявили, что намерены идти по пути развития схожих проектов в других странах.

По данным Knight Frank Russia, в Китае, например, на бондовые склады давно приходится 86% всего оборота. Бондовые проекты позволят развиваться и складской отрасли, которая, несмотря на браваду складских девелоперов о том, что «всех, кто уходит, мы моментально замещаем другими», все-таки с февраля тоже испытывает серьезные трудности. Кроме того, в Китае такие проекты стали еще и отправной точкой для новых бондовых производственных зон, когда из приехавших комплектующих на месте производятся товары.

Разумеется, я не раз и не два читал в СМИ о том, как российские ритейлеры и производители называли бондовые склады «убийцами», и доля правды в этом, конечно, есть. Однако, верно и то, что иначе в условиях все той же полузакрытой экономики рынок уже через считанные месяцы столкнется с дефицитом многих товаров, а привыкшие получать по щелчку посылки из Китая сограждане будут недовольны. 

Ну и главное – с помощью формата бондовых складов бизнес одновременно не нарушает санкции (это важно для партнеров из других стран) и делает короче логистическое плечо и удешевляет доставку. Складские эксперты прогнозируют, что в итоге бондовые склады могут обрабатывать до половины всей трансграничной торговли России. 

Заключение

Как все будет на самом деле, мы увидим совсем скоро. Пока же очевидно, повторюсь, одно: и правительству, и бизнесу, и обществу предстоит максимально быстро научиться жить и работать в условиях полузакрытой санкционной экономики, полузакрытых со стороны Европы границ и полузакрытых же финансовых инструментов.

https://www.lobanov-logist.ru/library/352/64881/

https://ekspertov.ru/

Вадим Казберов

https://www.e-xecutive.ru/finance/novosti-ekonomiki/1995805-osobyi-put-rossii-kak-zhit-i-rabotat-v-u...